Избиение, жестокость и издевательства – все это Алексей терпел в интернате, куда его сдала актриса.

Всеми любимая артистка Любовь Полищук скончалась 12 лет назад. Все знают эту замечательную женщину, как заботливую мать и талантливую актрису. Но даже у самых идеальных людей спрятаны «скелеты в шкафу». Исключением не стала и Люба. Мало кто знает, что Алексей Макаров – сын актрисы, длительный период времени жил в интернате.

Дело в том, что Любовь сдала своего первенца в интернат, это произошло после того, как ей предложили выступать в Московском мюзик-холле. Девушка находилась в постоянных разъездах и гастролях, всюду таская сына за собой. Но долго так продолжаться не могло и Люба буквально вынуждена была поступить так с собственным сыном. Актриса оправдала это тем, что у нее не было собственного жилья.

Алексей Макаров так и не смог простить матери этого поступка, ведь о жизни в интернате он до сих пор вспоминает с содроганием: «Интернат – это сборище не хулиганов, а несчастных детей, которые пять дней в неделю проводят в казенном доме и на казенных харчах. В московском интернате № 16, где я учился, были «прекрасные» педагоги. Я думаю, по трем-четырем воспитателям, как пить дать, уголовная статья плачет. Просто, когда были маленькими, мы не знали, что за то, что они делают, надо сажать. Мы воспринимали избиения и разные другие вещи, о которых просто не хочется вспоминать, как нечто должное».

Полищук всю свою сознательную жизнь чувствовала вину перед сыном и всеми способами пыталась ее загладить. Но детская обида все никак не проходила. Любовь даже считала, что в проблемах сына в личной жизни виновата именно она. Несколько раз у него завязывались отношения с актрисами, но все они были недолговечными.

По признанию Макарова, у них с матерью никогда не было ровных отношений еще и потому, что он сильно напоминал ей своего отца, с которым она после развода не поддерживала связи. К тому же и мать, и сын всегда были очень вспыльчивыми и не умели идти на уступки. До самой смерти Макаров состоял в конфликте с матерью. И лишь ее гибель смогла смягчить его.